Исследования последних десятилетий, принадлежащие ученым ряда смежных специальностей, окончательно установили, что родиной человека является Африка. Именно на территории Восточной Африки в районе Восточно-Африканского рифта 2,5 млн лет назад далекие предки современного человека стали изготовлять первые самые примитивные каменные орудия, что означало решительный шаг к выделению человека из животного мира, к которому он до этого принадлежал. Первая, древнейшая волна миграции с территории прародины в Евразию, когда продолжалось изготовление тех же самых примитивных орудий, которые изготовлялись и в Африке, имела место около двух миллионов лет назад. Эта первая волна миграции достигла Центральной Азии, а около 600–500 тыс. лет назад произошло первоначальное заселение Горного Алтая.
Вторая волна миграции, связанная с распространением появившихся на Ближнем Востоке более совершенных каменных орудий, начавшаяся около 450–350 тыс. лет назад, привела со временем к появлению первых стоянок человека на территории Восточной Европы и Сибири.
На территории Молдавии и Правобережной Украины сложился очаг земледельческой трипольской культуры. Развивавшееся постепенно мотыжное земледелие сочеталось здесь со скотоводством и охотой, характер хозяйства вел к быстрому истощению плодородия обрабатываемых участков, и это заставляло трипольцев часто менять места своих поселений. В степях Причерноморья и Северного Кавказа как главный вид производственной деятельности человека утверждается скотоводческое хозяйство. На территории восточноевропейских степей следы деятельности этого населения нашли свое отражение в памятниках сформировавшейся к середине III тысячелетия до н. э. так называемой ямной культуры (от характерного для всей ее территории обряда погребения умерших в ямах, над которыми возводились курганы).
Сравнительно обширные сведения о скифах, имеющиеся в распоряжении исследователей, связаны с тем, что расселение скифов на юге Восточной Европы совпало с греческой колонизацией северного побережья Черного моря. Наиболее ранняя из греческих колоний появилась в середине VII в. до н. э. в устье Днепро-Бугского лимана на современном острове Березань. За ней возник целый ряд других поселений, со временем превратившихся в города, — на берегу Бугского лимана, на южном побережье Крыма, Таманском полуострове и затем близ устья Дона.
Этим определяется ареал поисков тех археологических культур, которые можно было бы связать с древними славянами.
Уровень развития древнеславянского общества. О принадлежности тех или иных археологических культур древним славянам идут споры. Ряд ученых (например, Б. А. Рыбаков) начинают историю праславян на территории Восточной Европы с так называемой чернолесской культуры VIII–VII вв. до н. э., равно оценивая как праславянскую и милоградскую культуру. Наиболее обоснованной, учитывающей новейшие исследования, представляется гипотеза, разработанная В. В. Седовым.
С конца IV в. н. э. происходит сильное похолодание; особенно суровым был V в. (самый холодный за прошедшие две тысячи лет). Похолодание вызвало интенсивное увлажнение и стремительный рост количества осадков. Ученые полагают, что эти изменения сопровождались трансгрессией Балтийского моря, т. е. наступлением моря на сушу, поднятием грунтовых вод, повышением уровня рек и озер, заболачиванием больших пространств, затоплением полей и поселений, вымыванием плодородного слоя почв и т. п. Огромные бедствия постигли, в частности, Ютландию, ряд германских племен вообще покинул родные места.
Эти грозные процессы вызывали постоянный отток населения из Висло-Одерского региона. Среднеевропейское население сдвигалось на юг и восток. Миграция населения из районов пшеворской и вельбарской (готской) культур, помимо движения к среднему Дунаю и далее на юг, перемещалась и на восток, в частности в будущие северорусские земли.
После ухода гуннов на запад в Центральной Азии утвердилось господство племен, которые назывались в китайских источниках жуань-жуанями, а в европейских — аварами. Их этническая принадлежность вызывает споры между исследователями. Утверждая свое господство, глава жуань-жуаней, первым из известных нам кочевых правителей носивший титул кагана, обрушил удары на своих соседей на западе и северо-западе — кочевые тюркоязычные племена, и последние были вынуждены уйти на запад, за Волгу.
Главе жуань-жуаней, кагану, подчинялись многие кочевые племена. Он претендовал на равноправное положение с правителями царств, на которые к VI в. разделился Китай. Стремясь ослабить жуань-жуаней, китайские политики стали побуждать к выступлению против них находившийся в сфере их влияния союз двенадцати племен, вошедшии в историю под самоназванием «тюрки».
Расселение славян в Восточной Европе. Эти столетия были временем, когда интенсивно продолжалось расселение славян в лесной и лесостепной зоне Европы. Его осложняли и усиливали миграции в Восточную Европу с других частей заселенного славянами ареала, начало которым было положено с середины I тысячелетия н. э. Расселение славян сопровождалось ассимиляцией живущих на этих территориях угро-финских и балтских племен, впрочем, к VII–VIII вв. можно отнести лишь начало этого процесса. Более быстро ассимиляция протекала там, где земледельцы-славяне сталкивались с племенами, ведущими охотничье-собирательское или скотоводческое хозяйство. При таком ведении хозяйства плотность населения была невелика, поэтому славяне без больших препятствий могли осваивать здесь под пашню новые земли, а немногочисленные местные жители вливались в их ряды.
Образование протогородских центров. Два «центра власти». Первым наиболее важным свидетельством перемен стало появление на территории этого региона после длительного хронологического перерыва протогородских центров и не только на юге, но и на севере Восточной Европы. Примерами таких центров IX в. могут служить Труворово городище в районе Пскова, Хотомель на Волыни, Сарское городище недалеко от Ростова Великого.
В центре обширного селища с. Хотомель, датируемого VIII–IX вв., располагалось небольшое городище, внутри укреплений которого находились жилища, отличающиеся от построек самого селища. Главное, на городище сосредоточено большое количество оружия и серебряных изделий, что позволяет говорить о нем как о месте пребывания правящей богатой верхушки.
С именем Олега древнерусская традиция связывала подчинение власти князя, сидевшего в Киеве, соседивших с «Русской землей» восточнославянских племенных союзов — древлян, а также северян и радимичей, которые стали теперь платить дань Киеву, а не хазарам. Летописи сообщают также о предпринятом им большом походе на Византийскую империю. По преданию, когда Олег с 2000 кораблей подошел к Константинополю, греки оказались не в состоянии дать ему отпор и вынуждены были уплатить дань. В знак победы Олег водрузил свой щит на воротах византийской столицы. Сохранился и текст договора, который в сентябре 911 г. Олег заключил с византийским императором Львом VI. Преемником Олега стал Игорь, которого древнерусская традиция считает сыном Рюрика. После продолжавшейся несколько лет войны он сумел подчинить своей власти племена уличей. По-видимому, в его княжение власть киевского князя распространилась и на землю бужан.
Раздел страны между сыновьями — свидетельство несомненной сильной власти киевского князя на землях, прямо ему подчинявшихся. После гибели Святослава между его сыновьями началась борьба за власть. Начало этой драмы связано со случайной встречей на охоте Олега со знатным киевлянином Лютом Свенельдичем, которого Олег убил. По словам летописца, его поступок вызвал яростный гнев Ярополка. Фольклорная основа описанного эпизода несомненна. Однако несомненно и намерение Ярополка стать единым владетелем страны, не считаясь с княжескими правами братьев-наследников, которые между тем укрепляли свою власть.
В древнерусском обществе эпохи раннего Средневековья отсутствовало общее понятие «государство». В общественном сознании, конечно, существовало представление о «Русской земле» как особом политическом целом, но такое «государство» неразделимо сливалось с физической личностью носителя высшей власти — князя, являвшегося по сути монархом. Монарх и был для людей того времени реальным воплощением государства. Такое представление, вообще характерное для обществ раннего Средневековья, было особенно прочным в Древней Руси, где князь-правитель выступал как организатор и распределитель производившихся обществом материальных благ. Монарх распоряжался государством, как отец семьи распоряжается своим хозяйством. И как отец делит свое хозяйство между сыновьями, так киевский князь делил между сыновьями территорию Древнерусского государства. Так поступил, например, отец Владимира, Святослав, разделивший свои земли между своими тремя сыновьями. Однако не только в Древней Руси, но и в ряде других государств раннего Средневековья такие распоряжения первоначально не вступали в силу и всей полнотой власти овладевал обычно самый сильный из наследников (в конкретном случае с наследниками Святослава — Владимир).
Уже с конца IX в., судя по результатам исследований археологов, началось заселение этой территории восточными славянами, искавшими на этой, еще достаточно редко заселенной территории, новых земель для распашки. Особенно, вероятно, привлекали их плодородные земли Суздальского ополья. И данные диалектологии, и наблюдения археологов говорят о том, что в IX–X вв. главный поток славянской колонизации направлялся в этот ареал с территории новгородских «словен». Возможно, с этим связано, что исторические судьбы населения Волго-Окского междуречья в это время тесно переплелись с историческими судьбами «словен», вместе с ними оно вошло в состав Древнерусского государства.
В событиях, связанных с борьбой новгородского князя Ярослава за киевский стол после смерти Владимира в 1015 г., население Новгорода во главе с «лучшими мужами» выступало как самостоятельная сила наряду с князем и его дружиной. Когда, потерпев поражение в борьбе со своим братом Святополком, Ярослав хотел бежать «за море», новгородцы рассекли его суда и заставили продолжать борьбу. Упоминается в летописи и «вече» — собрание населения Новгорода, которое князь собрал «на поле», чтобы заручиться поддержкой новгородцев в борьбе за киевский стол.
Киевская земля. Такие, отмеченные выше, черты развития древнерусского общества, как превращение «старшей» дружины, опирающейся на поддержку населения града (политического центра земли), в самостоятельную политическую силу, противостоящую княжеской власти, нашли яркое воплощение в истории Киевской земли середины XII в. Усилению самостоятельной роли киевской «старшей» дружины — киевского боярства — способствовало то, что за главный город Древнерусского государства боролись князья, принадлежавшие к разным ветвям рода Рюриковичей, поэтому в Киеве, в отличие от других древнерусских центров, не было наследственной княжеской династии. У киевского боярства не было прочной связи с каждым очередным правителем Киева. Не было такой связи со сменявшимися правителями и у широких кругов населения Киева.
Положение помогли изменить исследования общественного строя западных соседей Древней Руси, находившихся в X–XII вв. на сходной стадии общественного развития. Более многочисленные (прежде всего документальные) источники позволили исследователям определить главные черты социальной организации общества и характер социально-политических институтов этого времени. Эти исследования дали возможность в свою очередь выявить в древнерусских источниках XIV–XV вв. следы существования и у них в более ранний период аналогичных отношений и институтов. Тем самым была создана основа для более обоснованной, научно доказательной реконструкции общественного строя домонгольской Руси.
Среди божеств выделялись те, которые управляли главными природными стихиями. Во главе восточнославянского пантеона стоял, как и в VI в., «творец молний» Перун. Богом огня был Сварог. Огонь в очаге, также служивший предметом почитания, называли Сварожичем — сыном Сварога. Сыном Сварога было и Солнце, почитавшееся под именем Дажьбога. Особое место занимал в этом пантеоне Велес. Если от Перуна — бога грозы — зависело успешное произрастание злаков, то Велеса древнерусские летописцы называют «скотьим богом», т. е. от него зависело сохранение и размножение скота.
Ряд таких племен занимал южную часть Прибалтики. Это— Литва, племена куршей, живших по Балтийскому побережью к югу от Рижского залива, ливов — по нижнему течению Западной Двины и побережью Балтийского моря, Ближе к русским землям, в бассейне Западной Двины располагались племена земгалов и на севере от них латгалов. На севере от этих балтских племен находились угро-финские племена эстов, обозначавшиеся в русских летописях названием «чудь». В перечне племен, граничивших с Русской землей с запада, упоминается и племя «емь» — на запад и север от Онежского озера. Данные об общественных отношениях у этих племен, относящиеся к первым десятилетиям XIII в., позволяют охарактеризовать их как догосударственные образования, в которых уже существовала зажиточная, выделявшаяся из среды остального населения племенная верхушка и появились укрепленные городища, но отсутствовала профессиональная военная сила и институт княжеской власти. Эти общества знали лишь вождей, выбиравшихся на время войны. Какие-либо крупные политические объединения здесь отсутствовали.
Образование Монгольского государства. Во второй половине XII в. на землях многочисленных монгольских племен (кэритов, тайджунов, монголов, меркитов, татар, ойратов, онгутов и др.), кочевавших от Байкала и верховьев Енисея и Иртыша до Великой Китайской стены, активизировался процесс разложения родового строя. В рамках родовых связей происходило имущественное и социальное расслоение с выдвижением на первый план такой хозяйственной ячейки, как семья. У степных монголов в основе хозяйства было скотоводство. В условиях, когда степи были общими, складывался обычай перехода в собственность пастбищ по праву первичного захвата их теми или иными семьями. Это давало возможность выделения богатых семей, владеющих несметными табунами коней, крупного и мелкого скота. Так формировалась знать (нойоны, багатуры), создавались новые объединения — орды, появлялись всесильные ханы, формировались дружины нукеров, являвшиеся своего рода гвардией ханов.
С начала 60-х гг. XIII в. владения преемника Бату, Берке, стали самостоятельным государством, которое по традиции в отечественной литературе носит название Золотой Орды (иные названия: «Улус Джучи», «Белая Орда», «Дешти Кыпчак»).
XIII в. перестала существовать, и ханы не стали ее восстанавливать. Они нашли другое решение: избрать среди князей Северо-Восточной Руси одного, который бы поддерживал порядок на территории владимирского великого княжения и нес ответственность за сбор выхода в Орду. Это должен был быть кто-нибудь из числа наиболее сильных и влиятельных князей, способных справиться с такими задачами. При выборе подходящего кандидата хан должен был считаться с переменами, происшедшими в жизни Северо-Восточной Руси во второй половине XIII в.
Начало распада Золотой Орды. Важнейшим событием в истории Восточной Европы, оказавшим влияние на все стороны жизни региона, стала «великая замятия» в Орде, которая привела в начале 60-х гг. XIV в. к распаду Ордынского государства. Обособилась в самостоятельное государство его восточная часть — Кок Орда со столицей в Сыгнаке на Сырдарье. Раскололась и центральная часть Ордынского государства. В степях на запад от Волги кочевала «Мамаева орда», названная так по имени ее фактического правителя эмира Мамая, управлявшего ею через своих ставленников — Чингизидов. Другая самостоятельная Орда занимала степь на восток от Волги, в ее руках находилась сама ордынская столица — Сарай. И Мамай, и правители Кок Орды пытались овладеть ордынской столицей, что вызывало сопротивление местной аристократии. Кроме того, на окраинах государства образовались фактически независимые владения ряда представителей ордынской аристократии. Так, один из них, Булак-Тимур, захватил г. Болгар и поставил под свой контроль Волжский путь. Боровшиеся между собой ханы, стоявшие во главе отдельных улусов, продолжали выдавать русским князьям «ярлыки» на княжения, но направлять ход событий на Руси Орда уже была не в состоянии.
Процессы дробления и объединения в конце XIV — первой половине XV в. Вместе с тем налицо были и некоторые новые явления. Для целого ряда княжеств — Ростовского, Ярославского, Стародубского, некоторых из черниговских княжеств на верхней Оке конец XIV — первая половина XV В. стали временем дальнейшего усиления феодальной раздробленности. Княжества стали постепенно делиться на десятки владений, размер некоторых из таких уделов стал приближаться к размерам крупных вотчин. Московские князья пользовались затруднениями мелких владельцев, чтобы приобретать их земли. К примеру, княгиня Мария Ярославна, жена великого князя Василия II Темного, купила у ярославских князей город Романов на Волге и земли в устье Шексны.
Сословное деление древнерусского общества XIV–XV вв. В древнерусском обществе XI–XII вв., как уже отмечалось, господствующей социальной группой была княжеская дружина, жестко подчинявшая остальное население своей власти и сурово каравшая за неповиновение, но нормы права того времени не отделяли резко дружинников от остального населения. По нормам «Русской Правды» штраф за проступки по отношению к рядовому дружиннику — «отроку» не отличался от штрафа за проступки по отношению к рядовому свободному человеку, лишь проступки по отношению к членам «старшей» дружины карались двойной вирой.
Формирование крупного феодального землевладения в Новгородской земле. Рубеж XIII–XIV вв. стал важной гранью в социальной истории новгородского общества потому, что с этого времени стал быстро развиваться, а к концу XIV столетия завершился процесс перехода фонда государственных — «черных» — земель, являвшихся объектом коллективной эксплуатации со стороны новгородской городской общины, в руки отдельных собственников. Почти не сохранилось свидетельств о том, как, в каких формах протекал этот процесс. Сохранилось несколько актов, фиксировавших покупки новгородскими боярами крупных земельных комплексов у местных общин, но трудно сказать, можно ли считать их типичными. Итоги этого процесса ко второй половине XV в. для основного ядра Новгородского государства — так называемых новгородских пятин (в их состав не входили владения Новгорода на севере) характеризуют следующие цифры: к этому времени 66 % всех земель принадлежали отдельным светским владельцам, 20 % — церквям и монастырям, 5 % — новгородскому архиепископу, 9 % составляли «черные» — государственные земли.
Наметился упадок и в духовной жизни общества. В XIII в. резко ослабли традиционные связи с византийским и южнославянским миром. Летописание в отдельных землях (там, где оно сохранилось) замыкается в круге местных интересов и становится бедным по содержанию. Русских людей, воспринимавших нашествие и иго как наказание Божье за грехи, охватывал страх и неверие в свои силы.
В первые десятилетия своего существования Золотая Орда была частью огромной Монгольской империи, первоначально делившейся на четыре улуса: великого хана, улус Хулагу, Чагатаев улус и улус Джучи. Входившие в состав улуса Джучи земли с оседлым населением первоначально находились в зависимости от главы Монгольской империи — великого хана, сидевшего в Каракоруме (Монголия). Приезжавшие от великого хана чиновники вели перепись сидевшего на этих землях населения и облагали его данью, которая затем распределялась великим ханом между правителями отдельных «улусов» Монгольской империи. По-видимому, благодаря их усилиям это население было поделено на сотни, пятидесятки и десятки, и на глав этих групп была возложена ответственность за сбор дани.
Присоединение этих территорий к владениям великого князя московского осуществлялось разными методами и имело поэтому различные последствия для их населения, прежде всего для верхушки местных землевладельцев.
Социальная структура русского общества XIV—XV вв. Уже между положением отдельных социальных слоев в древнерусском обществе XIV–XV вв. существовали глубокие различия, закрепленные в соответствующих нормах права.
Эти различия давали бы возможность определять социальные слои как «сословия», главные социальные общности, на которые делилось население европейских стран в период развитого и позднего Средневековья. Однако в XIV–XV вв. эти слои распадались на большое количество мелких групп, отличавшихся друг от друга по положению и не связанных между собой. Различались по своему статусу «бояре» — владельцы вотчин и «слуги» — обладатели условных владений.
Главным, основным делением общества, разграничивавшим его на две разные части, было деление на «служилых людей» и «жилецких людей». Таким образом, одна часть общества несла «службу» государству, а другая обеспечивала своим трудом возможность первой нести эту службу. Эта терминология вовсе не была случайной. В ней находил отражение характер русского общества конца XVI — начала XVII в. как общества «служилого», где права и привилегии той или иной социальной группы были связаны с той «службой», которую соответствующий «чин» нес в полбзу государства.
«Служилые люди» в свою очередь делились на «служилых людей по отечеству» и «служилых людей по прибору».
Конец династии и избрание нового царя. После смерти Ивана IV на престол вступил его сын Федор. Детей у него не было. Наследником престола был его младший брат Дмитрий, живший с матерью в Угличе. В 1591 г. он погиб при загадочных обстоятельствах. Присланная из Москвы следственная комиссия установила, что царевич случайно закололся ножом во время игры, когда с ним случился приступ эпилепсии. Когда 7 января 1598 г. царь Федор скончался, у него не оказалось законного наследника. Это заставило русское общество прибегнуть к небывалой и неизвестной ему ранее процедуре избрания правителя. Царь Федор не был способен к ведению государственных дел, и фактически правителем государства стал брат его жены боярин Борис Федорович Годунов.
Хотя со второй половины XIV в. великие князья московские играли видную роль в политической жизни Восточной Европы, круг их интересов в XIV — первой половине XV в. был достаточно узким, ограничиваясь контактами с Ордой, Великим княжеством Литовским и другими русскими княжествами. Этот круг интересов эпизодически расширялся на юге, благодаря контактам с Византией (важным в идейно-культурном плане) и итальянскими колониями в Крыму (важными с хозяйственной точки зрения), а на западе — спорадическому участию великих князей и их войск в конфликтах Новгорода и Пскова с западными соседями — Ливонским орденом и Швецией. Связи с этими западными соседями занимали преобладающее место в сфере интересов Новгородского государства. К ним следует отнести и союз германских городов — Ганзу и Данию, торговавших с Новгородом. Политика великих князей московских по отношению к соседям была подчинена задаче собирания русских земель. Что касается властей Новгорода, то в отношениях с западными соседями они стремились к сохранению существующего положения, не пытаясь изменить его в свою пользу.
Ханства — наследники Золотой Орды. К середине XV в. Золотая Орда окончательно распалась на ряд ханств. Степи между Доном и Волгой оказались под властью Большой Орды во главе с ханом Кичи-Мухаммедом, а затем его сыном Ахматом. На Среднем Поволжье под властью потомков хана Улуг-Мухаммеда образовалось Казанское ханство, в состав которого вошли земли ряда подчинявшихся ранее Золотой Орде народов Поволжья, чувашей, марийцев, удмуртов, башкир. В южном течении Волги образовалось небольшое Астраханское ханство — симбиоз земледельческого района вокруг крупного торгового центра Хаджи Тархана (будущая Астрахань) с кочевым населением. Степи за Волгой и на Яике оказались во власти Ногайской Орды, возглавлявшейся потомками эмира Едигея. Подобно Большой Орде, это было объединение кочевников, в котором не было ни земледельческих поселений, ни городов.
Например, наиболее ранние писцовые книги конца XV в. сохранились лишь по району Новгорода, а документы писцовых описаний конца XVI в. охватывают главным образом центр Русского государства. Дошедшие же до нас писцовые книги 20—30-х гг. XVII в., содержащие материал о населении, пашенных и иных угодьях, а также о налогообложении, охватывают большинство районов Русского государства и насчитывают сотни экземпляров.
Попытки сбора налогов по старым писцовым книгам для разоренных местностей оборачивалось непосильным бременем, что, впрочем, понимало и правительство, посылая в разные места дозорщиков в целях выяснения реальной картины состояния земельных угодий, их запашки и платежной способности населения.
В условиях хозяйственного запустения правительство, стремясь поддержать хозяйство служилых людей, т. е. дворян, поверстанных поместьями и составлявших ядро военных сил Московского государства, осуществляет массовую раздачу земель. Поместья требовались служилым людям из уездов, отошедших к Польше по Деулинскому перемирию, а также особенно пострадавших во время военных действий. Массовыми земельные раздачи становятся сразу после освобождения Москвы от интервентов. Наиболее активно они шли в 20-х, а во второй половине столетия — в 80-х гг. Их фондом были черносошные, т. е. государственные земли, которые к началу XVII в. еще оставались в Замосковном крае, в Новгородской и Псковской землях, господствовали в Поморье, в Вятском и Печорском краях, имелись в Заоцком, Тульском районах, Поволжье.
Отличительными чертами первых из них было наследственное право владения населенными землями, свобода от податного тягла и пожизненная служба на различных административных и дворцовых должностях или в рядах конного дворянского ополчения. Все чины служилых людей «по отечеству», иерархически объединенные в три группы (чины думные, московские, городовые), организовывались в две служилые корпорации — «государев двор» и «служилый город».
Специализация сельскохозяйственного и мелкотоварного производства. В XVII в. новым для сельского хозяйства явлением была его связь с промышленным и торговым предпринимательством. Некоторые крупные светские феодалы (боярин Б. И. Морозов, князья Я. К. Черкасский, Н. И. Одоевский, Ю. И. Ромодановский, стольники М. И. Еропкин, Ф. Я. Плещеев и др.) и монастыри одновременно с сельским хозяйством занимались производством поташа, смольчуга, винокурением, кожевенным делом, добычей и торговлей соли, скупкой и продажей пеньки.