Уроки Совы Филиновны

Головоломка "Подарок для любимой"

Для сержанта Стоуна организация дня рождения жены всегда была настоящим испытанием. Сложности начинались еще задолго до самого события. Составить километровый список гостей, накупить гору продуктов, продумать план сногсшибательной вечеринки – от одного этого можно потерять интерес к жизни.

Угодить капризной и избалованной Миранде с подарком было практически невозможно.

Опять же деньги. Стоун был жадноват и поэтому всегда пытался сэкономить на материальных знаках любви к супруге, за что всегда потом расплачивался вдвойне. Но на этот раз он решил превзойти самого себя и всю свалившуюся на него премию в тысячу долларов потратить на подарок для обожаемой жены.

– Что Вы посоветуете купить на тысячу долларов в подарок шикарной, но суровой женщине? – спросил он Шмидта.

– Приближается день рождения Вашей супруги? – сразу догадался проницательный Шмидт.

– Да, будь он неладен, – раздраженно буркнул сержант. – И на этот раз ошибиться нельзя.

– Презентуйте ей что-нибудь красивое, но такое, в чем она плохо разбирается. Например, картину.

– Картину? – Стоун был явно озадачен. – А я собирался подарить ей вазу.

– Хотя, – взгляд его оживился, – идея с картиной лучше. А где ее можно купить?

– Есть такие места, – обрадовался инспектор. – Я как раз собираюсь прогуляться в Болонский парк. А там, на аллее Искусств, просто толпы художников, мечтающих впарить кому-нибудь свои шедевры. Так что собирайтесь, составите мне компанию.

– Инспектор! – Стоун сиял. – Вы решаете все мои проблемы!

Спустя полчаса коллеги уже размеренно гуляли по аллее мимо вереницы хаотично развешанных и расставленных картин всевозможных направлений и стилей. По обе стороны дороги стояли, сидели и даже лежали на траве авторы этих творений. Сержант Стоун, впервые попавший на подобное представление, вертел головой направо и налево и был просто ошеломлен.

– Вот это да! – вдруг остановился он перед акварельным портретом полуобнаженной девушки пышных очертаний. – Это будет отличным подарком для моей Миранды.

– Мне показалось, – усмехнулся Шмидт, – что Вы больше думаете о подарке для себя. К тому же у Рубенса женщины гораздо лучше.

– Тогда давайте сходим к Вашему Рубенсу? – сразу заинтересовался Стоун.

– Боюсь, что Вы опоздали лет на сто. – Шмидт почему-то занервничал. – Пойдемте дальше.

– Нет, подождите! – уперся Стоун, не в силах оторвать взгляд от округлых форм красавицы. – Сколько стоит эта картина? – не мешкая, обратился он к дремавшему рядом бородачу подозрительной наружности.

Тот мгновенно вскочил с раскладного стульчика.

– Пятьсот долларов.

– Пятьсот долларов! – обрадовался Стоун, но моментально вспомнил про твердое желание потратить всю премию.

– А нет ли у Вас такой же, но в два раза больше?

– О-о, я чувствую истинного ценителя красоты, – засуетился художник, предвкушая хороший навар. – Вам очень повезло. У меня есть любые размеры. – И он, словно фокусник, извлек откуда-то из-за спины точно такую же картину большего формата. – Вот этот шедевр стоит тысячу долларов.

– Я беру ее! – почти выкрикнул Стоун, опьянев от еще более могучих форм.

– Вы с ума сошли! – наконец-то пришел в себя Шмидт и потянул Стоуна за рукав. – Эта картина не стоит и сотни долларов.

– Вы ничего не понимаете в современной живописи! – отмахнулся Стоун и полез за бумажником.

– Одну минутку! – неожиданно вмешался художник, алчно блеснув глазами. – Тут есть один нюанс. Эту работу уже приобрел вон тот господин. – Он показал рукой в сторону тощего всклокоченного субъекта, курившего в сторонке. – Кстати, это известный искусствовед, большой специалист по современной живописи. Но, – художник замялся, – если вы заплатите на сто долларов больше, я уступлю картину Вам.

– Милейший, – окликнул он искусствоведа, – Вы не будете возражать, если я перепродам эту картину, которую Вы только что купили?

– Постойте, постойте! – всплеснул руками субъект. – Но ведь я уже приобрел этот холст!

– Да, но этот господин хочет заплатить больше, – выдавая желаемое за действительное, кивнул художник в сторону Стоуна.

– Хм… – замялся сержант, явно колеблясь.

– Поздравляю, – замельтешил перед Стоуном «специалист по современной живописи», – у Вас отличный вкус! Сразу видно специалиста и ценителя! Боюсь, что работа достанется именно Вам, у меня больше нет с собой денег. Мне очень жаль, – добавил он, чуть не плача, – расставаться с этим холстом.

Похвала сразила несчастного Стоуна наповал.

– Хорошо! – воскликнул он в явном помрачении рассудка. – Беру за тысячу сто!

Дрожащими от нетерпения и жадности руками он стал отсчитывать купюры.

– Сержант Стоун! – неожиданно рявкнул интеллигентный Шмидт. – Приказываю Вам спрятать деньги и следовать за мной.

Сержант вздрогнул и инстинктивно повиновался.

– Что случилось, инспектор? – забеспокоился он. Здравый смысл и природная подозрительность постепенно начали возвращаться к нему. – Тут что-то не так? Но ведь Вы же слышали, что сказал искусствовед про эту картину?

– Он такой же специалист в живописи, как я или Вы, – засмеялся Шмидт, уводя Стоуна подальше от опасного места. – К тому же оба они – мошенники и состоят в сговоре.

Что вызвало подозрения инспектора Шмидта?

Ответ:

– Почему Вы так решили? – сразу насторожился сержант, зная, что Шмидт редко ошибается. – Вроде бы все без обмана.

– С точки зрения дилетанта – да. Но даже самый неопытный искусствовед знает, что акварельные картины пишутся на специальной бумаге, и никогда не назовет акварель холстом.

– Да? А я и не знал ничего такого, – расстроился Стоун.

– Ничего страшного, в полицейских академиях такому не учат, – успокоил его инспектор и тут же предложил: – Может, посмотрим другие картины?

– Нет уж! – отрезал Стоун, в последний раз оглянувшись на соблазнительную картину. – Хватит с меня искусства. Лучше уж я куплю моей дорогой Миранде вазу.

– И он быстрым шагом направился к выходу из аллеи.