Уроки Совы Филиновны

Соратником Б.А. Аппака в деле охраны природы Крыма многие годы является его коллега А.В. Паршинцев. В 1996 г. он возглавил созданный по инициативе работ­ников Крымского заповедника Благотворительный фонд "Спасение редких растений и животных", на логотипе которого не случайно изображен черный гриф — предмет осо­бой заботы этой общественной организации. С помощью Фонда проблемами охраны редких животных Крыма удалось заинтересовать многих влиятельных людей, журналис­тов и просто любителей природы, активизировать работу по популяризации экологичес­ких знаний (в частности, Фондом были изданы упомянутые брошюры Б.А. Аппака), а также время от времени устраивать подкормки грифов и оказывать помощь попавшим в беду птицам.

В завершение нашего короткого экскурса в историю изучения грифов в Крыму хотелось бы выделить несколько моментов, важных для понимания трудностей, с кото­рыми сегодня сталкиваются ученые, изучающие этих птиц. Прежде всего, следует еще раз отметить, что при всем обилии данных, накопившихся за два с лишним столетия, они по большей части лишены системности, зачастую противоречивы и очень фрагментар­ны, поскольку, как правило, собирались попутно, от случая к случаю. За исключением зоологов Крымского заповедника, хищными птицами-падальщиками в Крыму никто сис­тематически не занимался. Да и специалисты заповедника работали преимущественно на своей территории и изучали, в основном, черного грифа. Объективное представление о том, как обстоят дела с этим видом в других частях горного Крыма, отсутствовало. Со временем даже сложилось мнение, что черный гриф гнездится исключительно в Крым­ском заповеднике, и нигде больше. В результате, когда в конце прошлого века его чис­ленность здесь сильно сократилась, и во время учетов удавалось увидеть лишь около десятка птиц, возникло реальное опасение, что крымская популяция вида находится на грани исчезновения. Ученые забили тревогу, призывая к принятию срочных спасатель­ных мер. В такой ситуации первостепенно важным было выяснить, как в действитель­ности обстоят дела с хищными птицами-падальщиками в регионе. Шанс узнать это поя­вился в 2002 г. в виде проекта Франкфуртского зоологического общества "Грифы на Крымском полуострове", благодаря которому удалось объединить усилия многих специ­алистов и существенно дополнить имеющиеся сведения о распространении и биологии черного грифа и белоголового сипа в Крыму. В частности, было возобновлено регуляр­ное слежение за их гнездованием, но уже не только на территории Крымского заповед­ника, а в пределах всего Горного Крыма. Проведенные исследования позволили уста­новить, что ситуация с черным грифом, да и с белоголовым сипом, не так катастрофич­на, как представлялась ранее, хотя и далека от идеальной: сегодня крымская популяция черного грифа насчитывает чуть более сорока, а белоголового сипа — около ста особей. Это очень немного. Оба вида по-прежнему требуют самого пристального внимания и нуждаются в помощи человека.

♦ ♦

ГРИФЫ УКРАИНЫ

Виды крымской биоты составляют львиную долю списков "Красной книги Украины" (1994, 1996 гг.): почти 40% расте­ний и немногим менее 60% животных, занесенных в них, обитают в Крыму.

Очевидно, что флора и фауна Крыма нуждаются в особом подходе и, безусловно, заслуживают своей, региональной "Красной книги", которая бы отражала специфику местной биоты.

В.Г. Ена, Ал.В. Ена, Ан.В. Ена

То, что в фауне Украины присутствуют грифы, многими воспринимается с откро­венным удивлением. В привычном представлении они являются чем-то экзотическим, присущим лишь далеким жаркимм странам. Тем не менее, эти птицы действительно живут рядом с нами, и порой достаточно лишь поднять голову, чтобы увидеть проплы­вающий в небе характерный силуэт. Однако удача наблюдать их выпадает далеко не каждому.

Сегодня в Украине грифы обитают только в Горном Крыму. Их здесь три вида: черный гриф, белоголовый сип и обыкновенный стервятник. Все они занесены в нацио­нальную Красную книгу, где стервятник числится в категории исчезающих, черный гриф — редких, а белоголовый сип — уязвимых видов. Напомним также, что и черный гриф, и белоголовый сип, и стервятник находятся под охраной Бернской, Боннской и CITES конвенций, а также включены в соответствующее приложение к Директиве Европейско­го союза по охране диких птиц (EUWB). Черный гриф, кроме того, включен в красный список международного союза охраны природы (IUCN) в качестве вида, которому в близком будущем может угрожать исчезновение. В Европе черный гриф имеет статус редкого и отнесен к самой высокой охранной категории (SPEC 1), что подразумевает необходимость его охраны не только в Европе, но и в мировом масштабе. Обыкновен­ный стервятник, демонстрирующий устойчивую тенденцию к повсеместному снижению численности, также находится среди SPEC-видов, но в категории 3. Это означает, что большая часть его мировой популяции обитает за пределами Европы, но в самой Европе вид имеет неблагоприятный природоохранный статус и расценивается как угро­жаемый. Столь богатый набор охранных "регалий" был получен в результате анализа состояния популяций перечисленных видов, свидетельствующего об их уязвимости, почти повсеместной деградации и зависимости от человека. В данном контексте осозна­ние крымских популяций грифов частями европейских и мировых является очень важ­ным и накладывает на нас особую ответственность за их сохранение.

Черный гриф (Aegypius monachus)

Черный гриф — самый крупный представитель отечественной орнитофауны. Его вес достигает 12 кг, а размах крыльев — почти 3 м. Как у истинного парителя, крылья у него необыкновенно длинные и широкие с пальцеобразно расставленными на концах маховыми перьями. У парящего грифа крылья кажутся как бы обрезанными с боков, что в сочетании с коротким, слегка закругленным и широким хвостом придает его очертани­ям форму сильно вытянутого прямоугольника. Размеры, характерный силуэт и однотон­ная окраска позволяют достаточно уверенно отличать этот вид от других крупных птиц.

Черный гриф имеет крупную, широколобую, кажущуюся чуть угловатой голову, и массивный, сжатый с боков клюв. Окрашен он гораздо скромнее белоголового сипа и, тем более, стервятника. Ему больше подходит его английское название "Cinereous vultu­re", в переводе означающее "серый гриф", но подразумевающее не столько окраску, сколько впечатление от внешнего облика птицы. Действительно, оперение у черного грифа как бы слегка выгоревшее, темное, серовато-бурое. Маховые перья и перья хвос­та тускло-черные. Голова и шея покрыты коротким, густым, бурым или буровато-серым пухом, который на голове он более светлый, до почти белого, а на горле — черно-серый или черный. У взрослых птиц пух на темени и затылке удлинен, образуя нечто вроде нашлепки или небольшой, как бы свалявшейся, округлой шапочки. Шею сзади и по бокам окаймляет воротник из пуха и удлиненных бурых и черновато-бурых перьев, чем- то напоминающий стоячие вороты на портретах средневековых красавиц. Клюв серо- роговой, ноги грязно-белые. Участки голой кожи на голове, шее и зобе обычно имеют бледную серовато-голубоватую окраску, а когда птица возбуждена — становятся более яркими, красновато-голубыми.

Цвет и интенсивность окраски опушенных и голых частей тела, как, впрочем, и всего оперения, зависит от возраста. Наиболее темно окрашены птицы на первом году жизни. Они выглядят почти черными, имеют черную, а не серовато-бурую шапочку и более густое, чем у взрослых птиц, опушение шеи. Уже на второй год жизни в окраске оперения грифа начинают явственно проглядывать серовато-бурые тона, становясь с возрастом все более выраженными.

При кажущейся невыразительности наряда, черный гриф очень привлекателен и обладает своеобразным обаянием. Большие, темные, внимательные глаза и рас­трепанный воротник, в сочетании с "солидным" обликом и гордой осанкой, придают ему несколько наивный и забавный вид.

Грифы молчаливы, их голос можно услышать лишь в моменты, когда птицы воз­буждены. В борьбе за пищу они издают своеобразное ворчание, карканье или шипение, а в период брачных игр — что-то вроде жалобного мяуканья, громкого визга и рычания.

Область распространения черного грифа довольно обширна и простирается от Средиземноморья на западе до Монголии и Китая на востоке, охватывая горные районы Европы, Кавказа, Малой, Средней, Центральной и Южной Азии, Северной Африки и северо-запада Индии. При этом в пределах ареала вид распределен довольно неравно­мерно. В большинстве районов он является малочисленным и неблагополучным, из-за чего и был занесен в разряд глобально угрожаемых. По приблизительным подсчетам мировая численность черного грифа сегодня не превышает 10 тысяч пар, пятая часть которых приходится на Европу. Самая крупная европейская популяция, насчитывающая примерно 1400 пар, населяет Испанию. Там, благодаря применению специальных мер, удалось не только остановить падение численности вида, но и многократно увеличить ее, а главное, поддерживать на стабильно высоком уровне. Это поразительное достиже­ние испанских специалистов, особенно если учесть, что в прочих регионах Европы, где черный гриф еще сохранился, его численность много меньше, и в большинстве случаев не превышает нескольких десятков пар. Так, в Турции гнездится около 400, на Кавказе — примерно 100, на Балканах — около 30-и пар. В Крыму, в лучшие годы, насчитыва­лось немногим более 10-и пар.

Черный гриф ведет оседлый образ жизни, но может время от времени пред­принимать различные по продолжительности и дальности кочевки. Такими "путешест­венниками", скорее всего, являются неполовозрелые особи, еще не отягощенные гнездовыми заботами. Залеты этого вида регистрировались в самых неожиданных, совсем не горных и достаточно удаленных от районов его гнездования странах, напри­мер, в Нидерландах, Эстонии и Дании. В Украине, за пределами Крымского полуостро­ва, он отмечался в Одесской, Запорожской, Херсонской, Ивано-Франковской, Хмель­ницкой и Черниговской областях.

В Крыму черный гриф гнездится в горах, на высоте более 600 м над уровнем моря. Все известные места его гнездования расположены в пределах Главной гряды Крымских гор. Большинство их сосредоточено и охраняется на территории Крымского природного заповедника.

Крымские грифы строят гнезда исключительно на деревьях, хотя в Средней и Центральной Азии, а также в Испании и на некоторых Средиземноморских островах известно гнездование вида на скальных уступах, а то и просто на слонах гор. Такая "измена" своим привычкам наблюдается у этих птиц не часто и случается там, где есть хорошая кормовая база, а подходящие для устройства гнезда деревья отсутствуют. Для строительства гнезда выбираются старые, мощные деревья, имеющие уплощенные вершины или крепкие привершинные ветви, способные обеспечить надежную опору массивному гнезду. Таким требованиям лучше всего соответствуют сосны, на которых черный гриф чаще всего устраивает гнезда не только в Крыму, но и в других частях ареала. При выборе дерева особенно важны его прочность и форма вершины, тогда как высота не имеет определяющего значения. Известны гнезда, построенные как на низко­рослых соснах, одиноко растущих на крутых щебнистых склонах или скальных высту­пах, так и на вершинах могучих деревьев, возвышающихся над пологом леса. Среди нескольких видов сосен, растущих в Крыму, грифы отдают явное предпочтение крымской сосне, что вполне объяснимо, так как у нее вершинные ветви особенно часто образуют нечто вроде платформы, будто специально приспособленной для устройства гнезда.

Размеры гнезд черного грифа поистине впечатляющие. Они могут достигать в диаметре 3 ми способны выдержать вес трех человек. Насколько гнездо велико, можно судить по тому, что на его фоне огромная птица выглядит совсем маленькой, а птенца бывает и вовсе трудно рассмотреть. Размеры гнезда и его форма зависят от конфигура­ции основы, на которой оно построено. Если ветви горизонтальные, то гнездо, как пра­вило, плоское и широкое. Если же ветви растут под углом, то гнездо строится меньшего диаметра, но более высокое и, зачастую, скошенное. Строительным материалом служат сучья и ветки. Лоток выстилается пучками вырванной с корнем травы, а также шерстью, перьями и тряпьем. В течение гнездового периода гнездо может достраиваться, а выс­тилка — освежаться. Во время выкармливания птенца непременным компонентом выстилки становятся остатки приносимого ему корма.

Птицы часто строят несколько гнезд и используют их поочередно. При этом одно и то же гнездо может использоваться в течение долгих лет. Так, в Крымском запо­веднике имеются гнезда, за которыми наблюдение ведется уже более полувека. Поня­тие "старое", применительно к гнездам грифа, весьма относительно. Размеры гнездовых построек, которым по нескольку десятков лет, практически не отличаются от постро­енных значительно позже или совсем недавно. Это объясняется тем, что гнездовой материал постоянно обновляется: верхняя часть гнезда ежегодно достраивается, а нижняя — постепенно гниет и осыпается. Под многолетними гнездами часто накаплива­ются целые кучи опавшего строительного материала, что может служить косвенным

признаком давности постройки.

При выборе места для гнездования большое значение имеют условия его осве­щенности. Обычно выбираются участки склонов, которые освещаются первыми лучами солнца и дольше остаются под их благотворным воздействием. Поскольку подходящих для гнездования мест не так уж много, грифы нередко гнездятся группами. В Крыму расстояние между гнездами обычно составляет не менее 300 м (в Испании оно зачастую не превышает 100 м), однако, несмотря на столь близкое соседство, никаких раздоров между парами не происходит.

Половозрелыми черные грифы становятся в 5-6 лет. Эти птицы моногамные, то есть образуют пары не раз в сезон, а на длительное время, возможно на всю жизнь, и сохраняют их по окончании периода размножения. Поскольку последний у черных гри­фов начинается рано и очень продолжителен, то они, по сути, не покидают район гнез­дования и постоянно наведываются сюда даже после вылета птенцов. Однако в январе и феврале, в преддверии нового сезона размножения, такие визиты становятся все более регулярными и продолжительными. В это время пары кружат, собираясь нена­долго в общую стаю и опять разлетаясь к гнездам, изредка са-дятся на открытые участки крутых склонов. Партнеры в азарте ухаживания показывают чудеса воздушной акро­батики. Они летают рядышком, синхронно проделывая головокружительные пируэты и издавая своеобразный клекот. Иногда можно увидеть, как птицы переворачиваются в воздухе кверху лапами и, сцепившись ими, стремительно падают, кружась вокруг верти­кальной оси.

Полет черного грифа заслуживает отдельного описания. Огромные птицы без видимых усилий часами парят в небе, широко распахнув могучие крылья. Основной вид полета — разведывательное статическое парение с использованием благоприятных потоков воздуха. Термики (восходящие теплые потоки) — явление в горах довольно ред­кое, поэтому грифы чаще пользуются поднимающимися струями воздуха, обтекающими склоны гор. Эти птицы практикуют и динамическое парение с использованием ветра, когда они реют кругами, изменяя конфигурацию крыльев: при полете против ветра крылья делаются широкими, а концы первостепенных маховых перьев пальцевидно рас­ходятся, тогда как при полете по ветру крылья, наоборот, зрительно сужаются и заостря­ются. В сильный ветер черные грифы могут на некоторое время зависать на одном месте, особым образом изогнув и заострив крылья. Иногда во время полета они резко опускают крылья вниз.

При нападении в воздухе других птиц грифы иногда применяют оригинальный способ защиты: расположив крылья в вертикальной плоскости, они прогоняют ата­кующего сверху противника ударами верхнего крыла. Типичен для них и смешанный полет, когда несколько взмахов чередуются с непродолжительным планированием. На посадку в гнездо грифы заходят всегда сверху, применяя своеобразную технику полета с резкой потерей высоты. Крылья при этом подогнуты, хвост поднят под углом около 45^о, голова приподнята, ноги вытянуты вперед. При таком полете спуск идет по спирали и сопровождается своеобразным шумом. Улетают от гнезда обычно вниз по склону. Актив­ный машущий полет применяется редко. В таких случаях птица слетает с гнезда, энер­гично работая крыльями, совершая при этом не менее пятидесяти взмахов, с частотой примерно два взмаха в секунду. Для взлета с земли грифам необходимо пространство для разбега, а разгоняются они, по возможности, сбегая вниз по склону. Знаток крымских грифов М.П. Акимов считал, что эти птицы избегают летать в тумане. Однако более поздние наблюдения, в том числе и радиотелеметрические, показали, что при необходи­мости грифы могут летать в условиях плохой видимости и способны отыскать свое гнез­до даже в густом тумане.

Увидеть, как черные грифы строят новое гнездо, удается не часто. За многие годы сотрудники Крымского заповедника наблюдали такое лишь несколько раз. Обычно птицы просто ремонтируют старые постройки. При этом они могут заниматься обновле­нием сразу нескольких гнезд, хотя впоследствии занимают только одно из них. Возмож­но, что таким образом пары сохраняют для себя гнездовые постройки — ведь если гнездо заброшено, оно довольно быстро (всего за 2-3 года) разрушается. В конце прошлого века в Крымском заповеднике это случилось со многими гнездами, которые после падения численности черного грифа перестали использоваться. Сейчас, когда численность вида начала постепенно расти, радостно отметить возобновление строи­тельства птицами гнезд. Примечательно, что для этого они, как правило, выбирают те деревья, на которых когда-то уже гнездились их предшественники.

Где-то в первой половине марта в гнездах черных грифов появляется един­ственное яйцо. Оно крупное (примерно 10,0 х 7,0 см при весе около 240 г), коротко- овальное с зернистой, шероховатой скорлупой грязно-белого цвета с красноватыми или охристыми полосками и пятнами. Степень развития пятнистости на скорлупе различная. Описаны практически все варианты окраски — от почти белой до густо испещренной. Яйцо насиживается приблизительно 55 суток. Насиживающая птица располагается всегда спиной к солнцу. В течение светового дня она периодически разминается и пере­ворачивает яйцо, подкатывая его под себя. Сменяются ли родители на гнезде, досто­верно неизвестно. Ряд исследователей, в том числе М.П. Акимов, считает, что заботы о яйце распределяются между обоими родителями. Однако Б.А. Аппак за все годы наблю­дений ни разу не видел, чтобы птицы в период насиживания сменяли друг друга. По его данным, партнер прилетает к гнезду лишь раз в сутки и, посидев несколько минут, уле­тает. Такой визит обычно происходит в утренние или вечерние часы. Иногда в клюве приносился пучок подстилки, но и только. Однажды насиживающая птица бросилась к прилетевшей, явно выпрашивая корм, но безрезультатно, из чего был сделан вывод, что насиживает, скорее всего, только самка, и при этом голодает.

Насиживают черные грифы очень плотно, гнездо покидают только в крайнем случае, например, будучи побеспокоенными. Поскольку период насиживания у них приходится на холодное время года, а гнезда открытые и не защищены от превратно­стей погоды, то кладка, надолго оставленная без присмотра, может погибнуть от пере­охлаждения или стать легкой поживой для воронов. Поэтому, если Вам доведется уви­деть гнездо с насиживающей птицей, то следует вести себя очень осторожно и постара­ться как можно скорее уйти из этого района. Помните, что Ваше излишнее любопытство может стоить жизни будущему птенцу.

Птенцы обычно появляются в конце апреля — первой половине мая. Только что вылупившийся птенец покрыт густым желтоватым пухом, который вскоре сменяется пуховой шубкой сероватого цвета. Спустя месяц на спине и крыльях сквозь пух начина­ют пробиваться черные перья, из-за чего маленький гриф выглядит полосатым. Полно­стью он оперяется лишь в возрасте 100-115 дней и вскоре после этого покидает гнездо.

До тех пор, пока птенец не подрастет, при нем почти неотлучно находится взрослая птица. Днем его обогревает только самка, которую по ночам изредка подме­няет самец. Чаще бывает, что дежурящая птица покидает гнездо незадолго до того, как прилетит партнер, хотя иногда можно стать свидетелем смены взрослых птиц на гнезде. Обычно она сопровождается своеобразным ритуалом в виде бережного касания друг друга клювом. Вечером и ночью одна из птиц находится на гнезде, а вторая ночует где- то поблизости, на соседних деревьях. На ночевку грифы прилетают рано, примерно в 7 часов вечера, а улетают около 7-и утра. Если птицу в вечернее время спугнуть с гнезда, то она может не вернуться в него на ночь, что для маленьких птенцов грозит большой опасностью.

Примерно через 30-40 дней родители перестают обогревать птенца, но и после этого он еще не менее месяца находится под постоянным присмотром одного из них. Днем птенец старается держаться в тени взрослой птицы, перемещаясь за ней по всему гнезду. В жаркие дни взрослая птица то и дело раскрывает широкие крылья, охлаждаясь таким способом сама, и одновременно затеняя гнездо. В непогоду она прикрывает птен­ца, опуская крылья, голову и хвост, чтобы стекающая с перьев дождевая вода не попа­дала на него. Если к грифам, в расчете поживиться остатками их трапезы, прилетают вороны, одна из взрослых птиц сразу же садится на гнездо и отгоняет непрошеных гос­тей ударами крыльев. Подросший птенец прогоняет воронов сам. По истечении полуто­ра месяцев родители уже не укрывают птенца даже во время ливня с градом, а вскоре и вовсе оставляют его одного на все более и более продолжительное время. Во время дождя молодой гриф плотно лежит в гнезде, а по его окончании начинает старательно сушиться, расправляя крылья и хлопая ими.

Пока птенец совсем маленький и самка обогревает его, доставку пропитания обеспечивает самец, позже родители делают это поочередно. Корм приносится в зобе и скармливается птенцу из клюва в клюв. Тем же способом его поят. Если принесенные куски пищи чересчур велики, они отрыгиваются на гнездо, после чего взрослая птица, отрывая небольшие кусочки, скармливает их малышу. Первые полтора месяца его кормят до пяти раз в день, затем количество кормлений снижается до одного — двух раз в день. Случаются и такие дни, когда маленький гриф остается вовсе без еды. Кормле­ние происходит, в основном, в промежутке между 11-ю и 15-ю часами и, очень редко, после 17-и часов.

Проголодавшись, юный гриф начинает приставать к присматривающей за ним птице, выпрашивая корм. Он кричит и часто раскрывает клюв. Иной раз, потеряв терпе­ние, принимается клевать ноги кормильца и, похоже, делает это весьма чувствительно, так как тот отгоняет отпрыска клювом. Если есть чем накормить, родитель уступает нас­тойчивым просьбам птенца, опускает к нему голову, топорщит перья и напрягается. Тело взрослой птицы начинает вибрировать, клюв открывается и из него появляется нечто похожее на колбаску около 10 см длиной, которая отрыгивается на подстилку гнезда и по частям скармливается птенцу. Через пару минут — новые "конвульсии" и очередная "колбаска". Вторая порция часто меньше по размеру и потому сразу переходит в раскры­тый клюв птенца. Описанная процедура может повторяться несколько раз, пока птенец не насытится, после чего, наконец, утихает и ложится. Спокойствие в гнезде восстанав­ливается.

Нам не приходилось видеть, чтобы грифы приносили птенцу корм в клюве или лапах. Поэтому, остается лишь догадываться, каким образом в гнездо попадают крупные кости, слишком большие, чтобы их можно было проглотить. Вполне возможно, что для их транспортировки используется клюв, поскольку на подкормках мы не раз были свиде­телями того, как, то одна, то другая птица уносила в клюве куски мяса. Правда, обычно они далеко не улетали, а приземлялись неподалеку, в стороне от столпившихся у корма собратьев, чтобы без помех проглотить свою добычу. Все же кажется более вероятным, что крупные предметы грифы переносят в лапах. К такому мнению склоняет увиденная однажды птица, которая летела держа в одной из лап довольно толстую ветку, по-види­мому, предназначавшуюся для текущего ремонта гнезда.

Первые два месяца жизни птенец черного грифа довольно пассивен и мало­подвижен, хотя попытки становиться на ноги, самостоятельно разрывать мясо и махать крыльями предпринимает уже в возрасте 20-25 дней. Большую часть времени он прово­дит лежа или сидя в тени опекающей его взрослой птицы. В случае опасности затаива­ется. Оживляется лишь в предвкушении еды, издалека замечая подлетающего родителя.

Взрослея, молодой гриф становится все активнее. Незадолго до вылета, где-то со второй половины августа и до середины сентября, он двигается особенно много, периодически подходит к краю гнезда, часто машет крыльями и подпрыгивает на месте, как бы стараясь взлететь. Так молодая птица тренирует мышцы готовя себя к первому полету. После того, как это случится, семья грифов еще какое-то время держится в рай­оне гнездования и прилетает на гнездо ночевать.

Семьи у черного грифа иногда не распадаются до следующего гнездового сезона. Весной случалось наблюдать пару, занятую ремонтом гнезда, а рядом — прош­логоднего птенца. По-видимому, его прогоняют только тогда, когда паре приходит время откладывать яйцо. После этого для молодого грифа наступает по-настоящему взрослая жизнь, а для его родителей начинается очередной, полный тревог и забот гнездовой сезон. И все повторяется вновь.

Белоголовый сип (Gyps fulvus)

Белоголовый сип — очень крупная птица, размерами почти не уступающая черному грифу. Размах крыльев достигает 280 см, вес — 11 кг. Парящий сип силуэтом очень похож на грифа и может быть легко с ним спутан, но при удачном освещении без труда распознается по белой голове, значительно более светлой окраске тела и темной полосе маховых перьев на крыльях.

Белоголовый сип, по-своему, очень красив. Видовое название указывает на наиболее отличительную черту его внешности. Действительно, при взгляде на эту птицу в первую очередь бросаются в глаза очень светлые, практически белые голова и шея, покрытые коротким густым пухом. Правда, на лицевой части головы пух не серовато- белый, а темно-серый, иногда почти черный. Это подобие маски в сочетании с присталь­ным взглядом светлых глаз придает "физиономии" сипа отнюдь не добродушное выра­жение. Голова сипа имеет округлые очертания и кажется небольшой, особенно по срав­нению с головой грифа, да и клюв у него выглядит более изящным и аккуратным. Шея длинная и подвижная, а ее основание, как валиком, окружает кокетливый, белый или с примесью рыжих тонов, пуховый воротничок, забавно контрастирующий с атлетическим и отнюдь не легкомысленным обликом его владельца. Оперение, покрывающее крепкое коренастое тело, светло-палевое, с участием охристого, рыжего и сизого оттенков. Вос- ковица и голые участки кожи на голове, шее и зобе, серовато-голубые. Клюв светлый, желтовато-роговой. Ноги серо- или свинцово-голубые, когти черные. Глаза светло- или золотисто-коричневые.

Видимых внешних отличий между самцом и самкой нет. Молодые сипы в целом более темные, в окраске их оперения преобладают рыжие и каштановые тона, а голых участков тела — темно-серые и голубовато-свинцовые. Клюв у них тоже более темный, свинцово-серый. Важным признаком молодой птицы является перьевой, а не пуховой, охристо-бурый воротничок. С годами перья в нем постепенно замещаются пухом, он все больше светлеет, пока не станет совсем пушистым и белым. Остальное оперение также с возрастом становится более светлым. Несмотря на, казалось бы, очевидные отличия, определение возраста у сипов часто весьма проблематично, из-за свойственной им высокой индивидуальной изменчивости в окраске. Мало того, что сипы, как и все пред­ставители подсемейства грифовых, долго взрослеют и надевают окончательный наряд только на четвертом или пятом году жизни, так еще нередко в одной птице в самой при­чудливой комбинации сочетаются взрослые и ювенильные (юношеские) черты. Тем не менее, описанные выше возрастные признаки позволяют в большинстве случаев непло­хо различать взрослых и молодых особей.

Подобно остальным своим сородичам, сипы большей частью молчаливы. Они подают голос (хрюкающие, визгливые и шипящие звуки) главным образом во время борьбы за добычу и в гнездовых поселениях при общении с соплеменниками.

Белоголовый сип населяет горные районы юга Европы от Пиренейского полу­острова до Балкан, некоторые острова Средиземного моря, а также Кавказ, Малую, Среднюю и Центральную Азию, Иран, Афганистан, юго-запад Индии, северо-запад Аравийского полуострова, Северную Африку и, конечно же, Крым. В Европе считается сравнительно благополучным видом, хотя это верно лишь отчасти — в ряде стран он перестал гнездиться или стал малочисленным и находится под охраной.

По современным оценкам европейская популяция белоголового сипа насчиты­вает более 20 тысяч пар, что составляет около 50% его глобальной численности. Более 85% (около 18 тысяч пар) европейских сипов населяет Испанию. Во Франции обитает чуть более 600 пар, примерно столько же в Турции. Приблизительная численность этих птиц в России составляет 400, в Португалии — 300, в Греции — 200, в Хорватии — 100 пар. В других частях европейского ареала, в том числе и в Крыму, их количество, в луч­шем случае, исчисляется несколькими десятками пар. В последние годы численность белоголового сипа в Европе постепенно увеличивается. Вполне возможно, что это свя­зано с выполнением программ по спасению более редких черного грифа, бородача и обыкновенного стервятника. Непременной составляющей таких программ является про­ведение подкормок, а поскольку падальщики питаются смешанными группами, то поль­зу от них получают и сипы.

Белоголовый сип намного более черного грифа склонен к дальним стран­ствиям. Он такой же виртуозный летун и использует те же техники полета. Дальние перелеты обычно совершают молодые птицы, в основном поздней осенью. Известны залеты сипов на многие сотни километров от мест их гнездования. Так, в Европе их отмечали в Великобритании, Бельгии, Нидерландах, Дании, Германии, Финляндии, Швейцарии, Польше, Венгрии, Словакии, на Мальте и в ряде других стран. Залетные гости не обошли своим вниманием и Украину. Мы уже упоминали окольцованного в Хорватии сипа, замеченного осенью 2005 г. в Крыму в свалке соперничающих за корм птиц. Для специалистов этот залет стал очень важным событием, позволившим иначе взглянуть на характер пребывания вида в Крыму и степень изолированности крымской популяции. Впервые было получено неоспоримое доказательство наличия обмена между ней и другими популяциями, что, в свою очередь, вызвало целую вереницу вопросов, на которые еще предстоит искать ответы. Пока неизвестно, насколько оседлы крымские сипы, какая часть популяции, когда, как надолго и в каких случаях покидает Крым, а если покидает, то куда направляется. Чтобы ответить на эти вопросы нужны специальные исследования, прежде всего — мечение цветными и радио-метками, что, к сожалению, не только очень дорого, но и технически трудновыполнимо. Однако подготовка к такой работе ведется, и хочется верить, что впереди нас ждет немало открытий.

Несмотря на все трудности, кое-что о внегнездовой стороне жизни этого вида сказать можно. Совершенно очевидно, что большая часть крымских сипов живет оседло, поскольку в местах гнездования их можно видеть круглый год. Во время кормовых пере­летов они посещают практически все части полуострова, хотя обычно не залетают даль­ше предгорий. В послегнездовой период сипы начинают перемещаться более активно и дальше отлетают от мест гнездования. В это время их отмечали в Закарпатской, Черно­вицкой, Волынской, Черкасской, Киевской, Харьковской, Донецкой и Херсонской обла­стях, а также в Приазовье. Такие дальние залеты для сипа регистрировались чаще, чем для грифа, что может служить дополнительным свидетельством большей неусидчивости, а также большей численности этого вида. Прежде считалось, что все встреченные в Украине птицы являются уроженцами Крыма. Скорее всего, в большинстве случаев так оно и есть. Однако, в свете описанных выше событий, эта уверенность пошатнулась.

По сравнению с черным грифом, гнездовая биология белоголового сипа в Кры­му изучена значительно хуже. Дело в том, что сип гнездится на скалах, причем, как правило, выбирает наиболее неприступные из них. Предпочитает высокие известняко­вые обрывы, где есть удобные для устройства гнезд ниши и площадки. При гнездовании на скальных полках выбирает такие, которые имеют сверху навес. Все это очень затруд­няет, а часто делает просто невозможным, визуальный сбор информации. Гнезд, доступ­ных для наблюдения, очень мало и, как мы уже говорили, каждое такое гнездо является настоящим подарком для ученых. Сегодня мы знаем об этом виде значительно больше, чем несколько лет назад, но, тем не менее, многие моменты его гнездовой жизни еще не выяснены.

Белоголовый сип — гораздо больший "коллективист", чем черный гриф. При гнездовании он не чурается близкого соседства соплеменников и часто образует целые поселения, насчитывающие до десяти и более пар. Особенно удобные полки и ниши порой облюбовывают сразу две, а то и три пары, образуя своеобразную "коммунальную квартиру", где отдельные ниши-"комнаты" выходят на общую полку-"коридор".

В Крыму поселения белоголового сипа насчитывают не более десятка, а чаще — от двух до пяти пар. За рубежом, там, где численность вида достаточно высока, нередки гнездовые группировки из нескольких десятков пар. Поселения сипов часто называют колониями, хотя в общепринятом понимании они таковыми не являются. Эти птицы вполне способны гнездиться обособленными парами, но поскольку подходящих для гнездования скал не так уж много, то в таких местах они поневоле объединяются. Интересно, что при этом ни высота скального массива над уровнем моря, ни его бли­зость к населенным пунктам видимого значения не имеют. Известны гнезда, располо­женные как в безлюдных местах высоко в горах, так и рядом с оживленными шоссей­ными дорогами, иногда настолько близко от населенных пунктов, что пролетающих птиц в буквальном смысле можно наблюдать сидя возле дома на лавочке. В то же время, для птиц важную роль играет расположение их поселения по отношению к солнцу. Так, наиболее плотно заселены части обрывов, которые освещаются первыми лучами солн­ца и дольше всего остаются освещенными, тогда как лишенные такого преимущества скалы, даже при наличии подходящих ниш и полок, остаются незаселенными.

Гнезда у сипов представляют собой невысокие сооружения, сложенные из веток разной толщины. Форма и размер гнездовой постройки зависят от формы и размера ниши. Лоток хорошо выражен и выстлан пучками травы. Судя по тому, что взрослых птиц летом неоднократно видели с травой и ветками в клювах, можно заключить, что они в течение гнездового периода регулярно обновляют выстилку лотка. К концу гнездового периода гнездо растаптывается и уплощается выросшим птенцом.

Гнездование на скалах дает белоголовому сипу ряд преимуществ по сравнению с черным грифом. Прежде всего, его гнезда меньше зависят от превратностей погоды, что позволяет этому виду раньше начинать сезон размножения.

В Крыму кладки у сипов появляются в начале февраля. Единственное яйцо, которое немного мельче, чем у грифа, имеет коротко-овальную форму, гладкую и плот­ную белую скорлупу, иногда испещренную охристыми или красноватыми пятнами. Наси­живают оба члена пары в течение примерно 50 дней. Птенец появляется во второй половине марта — начале апреля. Сначала он одет в густой белый пух, который спустя короткое время сменяется вторым рыжевато- или серовато-белым пуховым нарядом. В конце мая молодые сипы выглядят полностью оперенными и по размерам не отличают­ся от своих родителей. К концу июня птенцы из наиболее ранних кладок уже пробуют летать, но и после этого они все еще много времени проводят в гнезде. Всего, от появле­ния птенца на свет до его вылета из гнезда, проходит больше трех месяцев. Покинув гнездо, молодой сип еще некоторое время находится под опекой родителей, но у этих птиц, ввиду их более компанейского характера, семейные группы не так хорошо замет­ны, как у грифов.

Сипы не менее заботливые родители, чем грифы, и также ни на минуту не оставляют птенца одного, пока он маленький. Самец и самка сменяют друг друга на гнезде З-4 раза в день. Ночью одна из птиц ночует в гнезде, а вторая — по соседству, на каком-нибудь удобном карнизе или уступе. Кормят птенца от одного до пяти раз в день, отрыгивая содержимое зоба из клюва в клюв. Процесс кормления протекает очень быстро и обычно занимает не более пяти минут.

По мере взросления птенец все дольше остается один. Чем ближе к моменту первого самостоятельного полета, тем больше времени он уделяет физическим упраж­нениям. В остальном молодые сипы не отличается особой активностью, и большую часть дня проводят в пассивном ожидании родителей. Они подолгу неподвижно сидят на краю гнездовой ниши, периодически отлучаясь со своего поста, чтобы полежать в ее глубине.

Поселение сипов подчинено определенному ритму. По утрам птицы много вре­мени проводят на скалах, сидя или лежа на освещенных солнцем полках, поворачива­ясь к нему разными боками и подсушивая отсыревшее за ночь оперение. Заодно они ожидают, пока прогретый солнцем воздух не начнет образовывать восходящие потоки, и лишь тогда начинают слетать с насиженных мест. Какое-то время сипы кружат над скалами, медленно пролетают вдоль обрывов, то приближаясь к ним, то удаляясь. Это тот редкий момент, когда их можно увидеть совсем близко во всей их красе. Зрелище молчаливо проплывающих мимо огромных птиц завораживает. Ни единого взмаха широ­ких крыльев, только трепещущие на ветру растопыренные маховые перья и косящийся на тебя светлый глаз. Птицы появляются как бы из ниоткуда, и также незаметно исчеза­ют из виду. Такая "карусель" продолжается с перерывами около получаса.

После утренней разминки часть птиц улетает на промысел, а остальные возвра­щаются на скалы и в поселении воцаряется сонное спокойствие. Оно лишь изредка нарушается особями, прилетающими покормить своих чад и сменить партнера на гнез­де. Очередное оживление наступает только вечером, когда сипы начинают собираться на ночевку. Летом это обычно происходит между 17-ю и 19-ю часами.

Режим дня гнездовых пар и птиц, свободных от гнездовых забот, различается. Первые связаны необходимостью кормить и охранять птенцов. Они надолго поселение не покидают, и пока один из гнездовых партнеров разыскивает пропитание, второй остается у гнезда. Так продолжается до тех пор, пока птенец не подрастет настолько, что сможет оставаться один. Холостые и не размножающиеся особи только ночуют в колон­ии, а часть их вообще может какое-то время проводить вдали от своих поселений. В зависимости от времени года описанный суточный ритм претерпевает вполне понятные изменения. Чем ближе к зиме, тем раньше сипы возвращаются ночевать на скалы и складывается впечатление, что короткий световой день вынуждает птиц не только рань­ше заканчивать свой "рабочий день", но и раньше начинать его.

Рассказывая о белоголовом сипе и черном грифе, стоит коснуться их взаимо­отношений с другими птицами. Собственно говоря, в этом плане интерес представляют только сапсан и ворон. Первый, как и сип, гнездится на скалах, нередко устраивая свои гнезда по соседству с ним. В последние годы численность этого красивого и редкого сокола в Крыму заметно увеличилась, но столь отрадный для орнитологов и природо- охранников факт порой оборачивается неприятностями для сипа. Сапсан беззаветно охраняет свою гнездовую территорию, причем для смелой птицы не имеют значения ни размеры, ни сила противника. Под его "горячую руку" попадают и сипы. Особенно достается тем из них, которые возвращаясь чтобы покормить птенца или сменить парт­нера, пролетают мимо соколиного гнезда. Они сразу же энергично атакуются сапсаном, который просто не дает им приземлиться. В результате страдают ни в чем не повинные птенцы сипа. Так, по мнению А. Матуса, одной из причин гибели птенца, за которым он наблюдал в 2002 г., послужило именно агрессивное поведение гнездящейся по сосед­ству пары сапсанов. Цифры говорят сами за себя: лишь четвертая часть прослеженных попыток сипа подлететь к своему гнезду увенчалась успехом. В описанной ситуации невозможно принять чью-либо сторону, поскольку оба вида являются редкими и нужда­ются в охране. Птенцов сипа, конечно же, жаль. Однако здесь ничего не поделаешь — у природы свои законы, и это не тот случай, когда требуется вмешательство человека.

Взаимоотношения крупных птиц-падальщиков с вороном носят несколько иной характер. С одной стороны, ворон является пищевым конкурентом грифа и сипа, и при совместной кормежке объедает их. В то же время, подвижные, маневренные и многочис­ленные вороны помогают своим менее проворным "коллегам по бизнесу" находить падаль, так как часто обнаруживают ее первыми. Издалека замечая кружащихся над добычей воронов, грифы и сипы немедленно реагируют, благодаря чему зачастую полу­чают доступ к пище, которую сами могли бы и не заметить. Скорее всего, именно с помощью воронов они находят туши зверей, добытых и оставленных на время охотни­ками или попавших в браконьерские ловушки, даже если те находятся не на открытом месте, а в лесу. Конечно, нужно учитывать, что поздней осенью и зимой, когда обычно проводится охота, лес, лишенный листвы, гораздо лучше просматривается, и его не слишком загущенные участки становятся более доступными для крылатых падаль- щиков. Ведь настоящие грифы не обладают обонянием и не способны находить добычу под пологом леса. В свою очередь, вороны явно контролируют поселения сипов и гри­фов, не упуская случая посетить их гнезда, чтобы стащить принесенную птенцам еду. Не исключено, что существуют местные группировки воронов, специализирующихся на таком грабеже. Эти умные и сильные птицы могут представлять реальную опасность для маленьких птенцов сипов и грифов. По крайней мере, в Средней Азии это не явля­ется чем-то необычным. Имеются свидетельства того, как в Туркмении пара воронов утащила из гнезда сипа маленького птенца в тот момент, когда взрослая птица слетела с него, вспугнутая человеком. В Крыму также не раз приходилось наблюдать попытки воронов атаковать птенцов, прекращаемые лишь вмешательством дежурящих у гнезда родителей. Возможно, именно постоянное присутствие воронов побуждает сипов и грифов Крыма не оставлять своих птенцов без присмотра до тех пор, пока они не под­растут настолько, что смогут сами защитить себя от нападения.

Обыкновенный стервятник (Neophron percnopterus)

Обыкновенный стервятник — самый мелкий из грифов. Он лишь немного крупнее ворона и весит около 2 кг при размахе крыльев 155-180 см. Подобно прочим грифам, является прирожденным парителем, но охотнее использует машущий полет. Имеет широкие, длинные крылья и удлиненный клиновидный хвост. Как уже упомина­лось, сходную форму хвоста в подсемействе Грифовых имеет бородач, но он заметно крупнее и иначе окрашен.

Стервятник обладает очень броской и хорошо запоминающейся внешностью. Оперение этой красивой птицы, за исключением черных маховых перьев, полностью белое, иногда с охристым налетом. Восковица, занимающая почти половину клюва, а также лишенные перьев лицевая часть головы и горло, окрашены в желтый — от лимон­ного до почти оранжевого — цвет. Их окраска, особенно яркая в брачный период, по его окончании несколько тускнеет. Клюв черный или черно-бурый. Он у стервятника длинный, гораздо тоньше и слабее, чем у других грифов, отчего профиль этой птицы выглядит вытя­нутым. Глаза темно-коричневые, оранжевые или красные. Ноги желтые, красноватые или голубовато-телесные, когти черные. Затылок и верх шеи украшают удлиненные и заос­тренные перья, образующие нечто вроде гривы, которая при возбуждении птицы топор­щится, придавая ей очень характерный облик. Летящего стервятника издали можно спу­тать с белым аистом, также имеющим белую окраску тела и черные маховые.

Самец и самка выглядят одинаково, а вот молодой стервятник резко отличается от своих нарядных родителей. Он весь темный, черновато-бурый с более светлыми надхвостьем и кроющими перьями крыла. Голые участки кожи на его голове и шее темно-серые или синевато-серые, ноги свинцово-серые или почти черные. Глаза коричневые, клюв серовато-бурый. По мере взросления, продолжающегося в течение четырех-пяти лет, птица светлеет, а окончательный наряд формируется лишь на пятом- седьмом году жизни.

Как и все грифы, стервятник молчалив. Он подает голос лишь во время брач­ного периода и в минуты возбуждения. Издаваемые им звуки напоминают низкое ворча­ние и пронзительный визг.

Область распространения обыкновенного стервятника охватывает юг Европы, острова Средиземного моря, Кавказ, Переднюю, Среднюю и Южную Азию, Аравию, Африку (кроме тропических лесов), Канарские острова и острова Зеленого Мыса. До середины прошлого века гнездился в Украине и Молдове.

В начале текущего тысячелетия в Европе, по разным данным, насчитывалось от 3,5 до 5,6 тыс. пар стервятника, что составляет 25-49% мировой численности вида. Подавляющая часть птиц обитает в Турции (1,5-3 тыс. пар) и Испании (до 1,3-1,5 тыс. пар). В прочих регионах Европы и в Закавказье численность вида обычно исчисляется единицами или несколькими десятками пар. Лишь в Азербайджане она достигает 300, а в Грузии, Греции и юга европейской части России — 100-150 пар. В последнее десяти­летие численность стервятника повсеместно сокращается, что вызывает большую обес­покоенность и заставляет прибегать к специальным мерам для исправления ситуации.

В Украине, находящейся на северной окраине ареала обыкновенного стервят­ника, этот вид никогда не был многочисленным. Сегодня же он является одним из ред­чайших представителей отечественной орнитофауны. В последние годы на юге страны регистрировались лишь эпизодические встречи одиночных птиц, а ведь каких-то 50 лет назад стервятник, хотя и в небольшом количестве, гнездился в Крыму, а также на юге Винницкой области и в соседних с ней районах Молдовы. Эта западная украинско-мол- довская популяция в лучшие годы насчитывала не более полутора десятка пар, из кото­рых 2-3 гнездились в украинском Поднестровье. В молдовской части долины Днестра данный вид обитал вплоть до конца 60-х годов прошлого столетия, но к тому времени его численность здесь уже не превышала трех пар. В Ямпольском районе Винницкой области гнездовая пара стервятников последний раз была отмечена в 1965 г. молдав­скими орнитологами. При недавнем посещении этих мест мы никаких следов пребыва­ния стервятника не обнаружили. Самое грустное, что за истекшие годы долина Днестра так сильно изменилась, причем в худшую для вида сторону, что в обозримом будущем его возвращения ожидать не приходится.

В Крыму стервятник известен с конца 18-го века. Из исторического очерка мы уже знаем, что мнения относительно статуса и численности этого вида в Крыму не отли­чались единством. Так, К.И. Габлицль считал его редким, а П.С. Паллас — обычным. О нем, как об оседлом и гнездящемся представителе орнитофауны Крымских гор, писали А.Д. Нордманн, Г.И. Радде и И.Н. Шатилов, не подкрепляя, впрочем, своих утверждений конкретными данными. В одну из зим периода Крымской войны эта птица, по утвержде­нию Л. Ирби, была достаточно обычной в окрестностях Севастополя.

С конца 19-го и до середины 20-го века большинством исследователей стервят­ник упоминался лишь как редкий гнездящийся вид. Об его встречах на Тырке-яйле, на Демерджи-яйле и у пещеры Бакла в Бахчисарайском районе упоминали Л.И. Молчанов, С.К. Даль и М.П. Розанов. Последним этих птиц на гнездовании наблюдал М.А. Воин- ственский в 1957 г., во время одного из своих выездов в горный Крым. Он подтвердил наличие гнездовой пары в окрестностях Баклы и предположил наличие еще одной пары в Белогорском районе на скалах Ак-Кая. Впоследствии эти места довольно часто посе­щались орнитологами, но стервятника здесь больше никто не видел. С тех пор его лишь изредка наблюдали на юге Крымского полуострова и в Одесской области. В последние несколько лет встречи стервятника участились, но трудно сказать, с чем это связано: то ли с улучшением ситуации с этим видом в сопредельных регионах, то ли с тем, что орни­тологические наблюдения на юге Украины стали более регулярными.

На севере гнездового ареала стервятник — перелетная птица, на юге — осед­лая. Был ли он перелетным в Крыму — неясно, поскольку в прежние времена его наб­людали здесь во все сезоны, в том числе и зимой. В настоящее время все немногочис­ленные встречи вида у нас в стране происходят либо осенью, либо весной, то есть в миграционный период. Попытки найти стервятника на гнездовании пока успеха не име­ли, что дает основание считать его сегодня залетным видом фауны Украины.

Обыкновенный стервятник, ввиду своей редкости и особенностей гнездовой биологии, принадлежит к числу наименее изученных представителей орнитофауны Укра­ины и Крыма. По этому поводу очень верно высказался Ю.В. Костин: ".за прошедшие почти 200 лет никаких хотя бы относительно точных сведений о его биологии собрано не было. В отношении характера пребывания этого вида в Крыму ясности нет". Из-за огра­ниченности данных, то немногое, что известно об этом виде в нашей стране, пришлось дополнить сведениями, полученными в других регионах.

Стервятник обычно устраивает гнезда в нишах и на уступах недоступных скал. В этом он схож с белоголовым сипом, но, в отличие от последнего, предпочитает гнезди­ться обособленными парами. Тем не менее, в изобилующих пищей местах он может образовывать поселения, насчитывающие до 40-а и более пар. Известны случаи гнездо­вания стервятника на постройках человека, а в Турции и Индии — даже на деревьях, в пустующих гнездах других крупных птиц. Его гнездо представляет собой коническое соо­ружение из веток, которые зачастую перемежаются обрывками бумаги, тряпьем, костя­ми и кусками высохшего помета копытных. Слоем мусора устлан и лоток. Высота гнезда может достигать 70 см, а наружный диаметр — 1,5 м.