Уроки Совы Филиновны

Экзаменационная комиссия

Экспертократия процветает также в условиях переизбытка информации и перепроизводства текстов. Сейчас как никогда актуальна проблема качественного отбора литературных произведений. Знаменитый писатель и культуролог Умберто Эко предложил «теорию децимации»: достаточно прочитать одну книгу из десяти. Диктатура экспертов кажется решением этой проблемы. Им вроде как «законом предначертано» совершать акты книжной децимации. Эксперт бьётся с Графоманом на ристалище Культуры – картина маслом. Но всё ли так на самом деле?

Стоит почитать тексты, прошедшие экспертный отбор, – и оказывается, что бездари частенько просачиваются сквозь фильтр, а талантливые авторы наталкиваются на такие барьеры, что не преодолеет и олимпиец Бубка. Состоявшиеся, признанные авторы вынуждены бесполезно растрачивать силы и время на то, чтобы вновь и вновь доказывать легиону экспертов свою творческую состоятельность, сдавать бесконечные экзамены на «профпригодность».

Если в прежние времена литератор держал речь в Академии искусств, в советскую эпоху в роли экзаменатора у нас выступал худсовет, то сейчас это чаще всего массовый – неперсонифицированный и анонимный – адресат.

Так, в последнее время вошёл в практику автокомментарий: писатель разъясняет журналисту печатного издания (телекорреспонденту, радиоведущему и т. д.), а в его лице и всей «читающей общественности» концепцию своего романа, уточняет трактовки персонажей, фактически растолковывая, как надо понимать его произведение. Или выкладывает текст частями, по мере написания, в блоге, обсуждает со своими «френдами» и даёт чуть ли не пошаговые читательские инструкции. Не секрет и то, что сейчас писатели преимущественно сами сочиняют аннотации для своих книг – уже немногие издатели утруждают себя такой работой.

Расширяется и состав «экзаменационной комиссии». В практику входит литературный питчинг, ранее использовавшийся только в кинематографе.

Питчинг (англ. pitch – выставлять на продажу) – презентация художественного проекта аудитории профессионалов с целью нахождения партнёров для производства и инвесторов для финансирования.

Уже в 2009 году на Московском международном кинофестивале проводился питчинг сочинительских проектов «Кино для писателя». В рамках проекта «Библионочь-2013» журналом «Афиша» был организован «Нон-фикшн питчинг», на котором известные журналисты рассказывали об идеях книг, которые хотели бы написать. Наконец, в 2014-м одно из ведущих российских издательств «РИПОЛ классик» на IX Открытом книжном фестивале провело первый в мире питчинг для авторов художественной прозы, которые лично представляли свои произведения издателям.

Увеличивается и набор инструментов экспертного оценивания – экспертократия получает не только социальное, но и программное обеспечение. Всё большую популярность завоёвывают рекомендательные интернет-сервисы: «ИМХОНЕТ», «Bfeed», «Bookmix», «Google Books», «Librissimo», «LiveLib», «Reader2», «Rubuki», «Two-books», «Обзограф», «ПоВкусам.ру», «Что читать?» и др.

Рекомендательный сервис – сетевой ресурс, основанный на программе прогнозирования интересов, приоритетов, предпочтений интернет-пользователей посредством анализа их персональных профилей; социальная сеть по обмену потребительским опытом.

Многие из таких ресурсов основаны на методе коллаборативной фильтрации (англ. collaborative – сотрудничество) – оценках группы пользователей для прогнозирования предпочтений других пользователей. Компьютерная программа выстраивает потребительские профили, сравнивает профили разных пользователей и формирует сообщества (комьюнити) пользователей со сходными предпочтениями, вкусами, после чего возникает обмен мнениями внутри сложившегося сообщества. Это отчасти напоминает принцип распространения слухов, молвы.

Так происходит автоматическое встраивание всякого человека в систему экспертного оценивания. Причём система эта работает в принудительном режиме: достаточно лишь ознакомить интернет-сообщество со своими читательскими предпочтениями, написав пост в персональном блоге, разместив список любимых писателей в соцсетях, – и ты уже эксперт по книжным вопросам. Без тебя тебя женили. Ещё система функционирует в режиме «реверса»: пользователь сам запрашивает рекомендации, советы, аргументы по интересующим его вопросам. В соцсетях полно постов вроде «Кто убедит меня читать эту книгу?»; «Помогите выбрать что-нибудь для чтения на выходные»; «Жду отзывов френдов о новом романе, потом решу – покупать или нет».

Вообще развитие социальных сетей превратило экспертократию в господствующий формат коммуникации. Пользователи «Фейсбука», «Инстаграма» круглосуточно сдают друг другу экзамены по всем школьным дисциплинам: арифметика («Сколько лайков собрала моя фотка в новом платье?»); геометрия («Под каким углом разместить видеокамеру для самого крутого селфи?»); химия и биология («Что есть, чтобы похудеть за три дня?»); труд («Восхититесь, как я раскрасил табуретку / испекла шарлотку!»).

Но самый популярный экзамен – по русскому и литературе: сочинение «Как я провёл сегодняшний вечер», изложение «Новый роман Акунина в моём пересказе для френдов», творческое письмо «Рисую словами закат». Причём, если кто заметил: посты про обновки, шарлотки, закаты собирают в разы больше «лайков», чем про книги, даже среди самых интеллектуальных «френдов».

5 мая 2014 блогосфера обрела полностью официальный статус: Президент РФ подписал закон, согласно которому блоги с посещаемостью более трёх тысяч пользователей в сутки приравниваются к СМИ.

Другой, ещё более совершенный механизм экспертократии, соединяющий технологический инструментарий с финансовым, – краудфандинг. Здесь специалист (которым, опять же, выступает любой желающий) уже не только выносит заключение по качеству и ценности творческого продукта, но и решает, давать или не давать деньги на его производство и/или распространение.

Краудфандинг (англ. crowd – толпа + funding – финансирование) – совместное финансирование интернет-пользователями новых проектов; коллективное сотрудничество людей, добровольно объединяющих свои деньги либо другие ресурсы, чтобы поддержать начинания (в том числе и литературные проекты) частных лиц или организаций.

В отличие от благотворительности, краудфандинг предполагает взаимодействие с аудиторией, налаживание публичной коммуникации и вознаграждение вкладчиков – чаще всего чем-либо производным от самого продукта, например, экземпляром выпущенной книги, включением имён вкладчиков в список благодарностей и т. п.

Самый известный эксперимент среди писателей поставил Стивен Кинг, выложив на условиях добровольной оплаты первую главу книги «Саженец». В отечественной литературе одну из первых попыток краудфандинга предпринял ещё в начале 90-х фантаст Юрий Петухов: организовал платную подписку на издание своего 20-ти томного собрания сочинений.

Опыты российского книжного краудфандинга последних лет: интернет-проект «Владимир. Владимирович. Ру» журналиста Максима Кононенко, сбор денег психологом и писателем Витом Ценёвым на издание книги «Протоколы колдуна Стоменова», публикация сборника рецензий «3500» кинокритиком Сергеем Кудрявцевым, выпуск повести Ника Перумова «Лемех и борозда», книги Алексея Колентьева «Агрессия: хроники Третьей Мировой войны», серии детских изданий «Простая наука». В марте 2015 года писателем и критиком Вадимом Нестеровым была запущена краудфандинговая книжная интернет-платформа «Сборник».

С одной стороны, краудфандинг – во многих отношениях приемлемый, часто эффективный и достаточно честный способ «жизнеобеспечения» творчества в современных условиях. Даже притом, что здесь повышается возможность потребительского диктата, вмешательства посторонних лиц в творческий процесс. С другой же стороны, краудфандинг делает полностью легитимным назначение экспертом дилетанта, малосведущего энтузиаста.

Более того, видя материальные результаты своей деятельности, этот энтузиаст претендует на решение вопросов, требующих уже специальных знаний и узкопрофессиональных компетенций. Например, он практически на равных с филологами и педагогами включается в дискуссии об отборе произведений для изучения в школе, самоуверенно прогнозирует продажи книг, лезет в телевизор в качестве почётного гостя интеллектуальных ток-шоу. Его поведение становится всё экспансивнее, тон речи – всё громче, манеры – всё бесцеремоннее…

Так «скромное мнение» частного человека – ИМХО (англ. аббревиатура IMXO выражения «in my humble (honest) opinion» – по моему скромному мнению) – превращается в экспертный диктат аморфного, по большей части анонимного и нередко агрессивного большинства. Само же выражение обрастает новыми актуальными трактовками: стало модно заменять humble на homible («по моему ужасному мнению»), расшифровывать ИМХО как «имею мненье – хрен оспоришь», «индивидуальное мнение, хотя и ошибочное».

Суть ясна без комментариев. И это уже ничья вина и ничья беда – это объективная данность, которую приходится столь же скромно принять.